Берег Хаоса - Страница 76

– Ты смотришь?

– Да, конечно. Смотрю и с нетерпением жду начала!

Она улыбнулась, довольно, но с совершенно детским восторгом. И начала Танец.

Да, именно так, с большой буквы, потому что Заклинательница не просто танцует, а показывает, насколько овладела своей любимой стихией, насколько проникла в сущность природного воплощения Хаоса. Найти тропинку к Зерну, взрастить его, пожать плоды и снова вернуть обратно в сонную почву – только научившись это делать, можно получить право называться Заклинателем. Мужчины предъявляют свои права на высокое звание несколько иным способом, женщины… танцуют. Вместе с избранной стихией. И первый раз каждый новый танец они показывают тому, кто рождает хаос в их гулко бьющемся сердце…

Тайрисс всегда любила огонь больше прочих ликов Хаоса, вот и на сей раз избрала в партнеры именно его, собрав язычки пламени со всех свечей в библиотеке, раздув их в несколько раз больше, окружив себя огненным ореолом и пустившись в пляс вместе с дрожащими от голода ослепительно-белыми и ржаво-золотыми лепестками. Гибкое тело юной девушки в вихре, способном уничтожить все живое, но не могущем причинить ни малейшего вреда своей повелительнице – для этого танца не существовало канонов красоты и прочих правил, устанавливающих, что прекрасно, а что нет. Тайрисс была частью вечного стремления мира к Хаосу и потому была совершенна. Все те минуты, что танцевала среди огненных бабочек.

– Тебе понравилось?

Кузина села на пятки рядом с креслом и прильнула щекой к подлокотнику.

– Конечно.

– У тебя когда-нибудь найдется для меня другое слово?

Янтарные глаза смотрят, приказывая и умоляя одновременно.

– Найдется. Когда-нибудь…

…И все же, я не сдержал обещание. Точнее, и не собирался его выполнять. Потому что теперь мне нечего сказать золотокосой Тайрисс…

Танец Заклинательницы приближался к своему пику: льдинки выстроились над головой брюнетки короной, которая была почти вдвое шире бедер самой дородной торговки на рынке. Атласные ленты оторвались одна от другой и повисли в воздухе, ажурной оградой отделяя танцовщицу от толпы, которая ахнула, увидев обнаженное тело, а я не смог удержаться от кривой ухмылки. Такая взрослая, а все не наигралась? Зачем дразнит людей? Ведь им невдомек, что Заклинательница открыла свои «прелести», поскольку ей плевать на зрителей. Сотни восхищенных зрителей для нее значат меньше, чем пыль под ногами… А тем временем вода начала таять и прозрачными струйками стекать вниз, по атласным лентам. И те, словно подталкиваемые водой, возвращались обратно на смуглое тело, занимая покинутое место. Последняя струйка вернулась в чашу фонтана, последняя лента закрыла смуглую кожу от любопытных глаз, воздух вновь подернулся маревом и… Чаша фонтана снова оказалась заполнена льдом, цельным и нетронутым, как и прежде.

Заклинательница легко спрыгнула вниз, склонилась надо льдом, коснулась его губами, даря нежный и искренний поцелуй, а потом, все в той же глубочайшей тишине ушла прочь. Вот тогда толпа загудела восхищением, обсуждая увиденное, а я потянул Сари за рукав обратно, к ожидающим нас. Девчонка была переполнена чувствами, правда, благодарение богам, не находила слов, чтобы их высказать, иначе я рисковал утонуть в этом потоке. Но зеленый взгляд наткнулся на мое лицо, и Сари удивленно нахмурилась:

– Тебе что, нехорошо?

– С чего Вы взяли?

– Ты белый, как снег, и морщишься. Часом, не заболел?

– Я… У меня немного болит голова. Но уже проходит.

– А чему там болеть? – Встрял Ладар. – Там же кость одна!

Я внимательно посмотрел на малолетнего нахала, потом, не меняя сосредоточенно-серьезного выражения лица, звонко щелкнул братца по лбу и прислушался к звону, смешавшемуся с недовольным воплем.

– Действительно, одна кость.

Сари захохотала, матушка укоризненно отвесила мальчишке подзатыльник, а Ливин… Или мне почудилось, или она тоже улыбнулась?

***

У ворот мэнора маячила темная фигура, которой не должно было быть. «Скорп» из оружейной лавки. Он стоял, катая в затянутых кожей перчатки пальцах снежок, и делал вид, что всецело поглощен этим занятием. Снова встречаться со странным магом не входило в мои планы, но сворачивать было поздно, и я смирился с необходимостью еще одной беседы, а вот Сари, когда заметила незнакомца, сбилась с шага и чуть ли не остановилась вовсе, но потом словно передумала и, упрямо закусив губу, направилась прямо к воротам.

«Скорп», при свете дня оказавшийся совсем молодым мужчиной, как только между ним и моей жиличкой осталось ровно пять шагов, широко улыбнулся и склонился в изящном поклоне:

– Счастлив видеть мою госпожу!

– Зачем ты пришел?

– Я не мог не прийти, потому что Ваш отец доверил мне заботу о Вас.

Сари выпятила подбородок:

– Я не нуждаюсь в заботе.

– Моя госпожа вольна думать, как пожелает, но и Ваш отец волен думать, как того желает он… Прошу Вас немедленно отправиться домой.

– Нет.

– Моя госпожа…

– Ты не сможешь ни заставить, ни… Ты ведь не можешь увести меня силой, верно? И поэтому смиренно просишь. Но хоть на коленях ползай передо мной, все будет зря!

– Почему, моя госпожа?

– Я хочу остаться здесь.

Загорелое лицо мага отразило недоумение и искреннюю печаль, только неясно, о чем: то ли о дерзости и упрямстве подопечной, то ли о собственной незавидной судьбе после возвращения ни с чем. Сари тоже заметила эту тень и нехотя добавила:

– До конца Зимника. Я хочу посмотреть на праздник изнутри, а не снаружи. Это я могу себе позволить?